Неточные совпадения
Хотя, конечно, они лица не так заметные, и то, что называют второстепенные или даже третьестепенные, хотя главные ходы и пружины поэмы не
на них утверждены и разве кое-где касаются и легко зацепляют их, — но автор любит чрезвычайно быть обстоятельным во всем и с этой
стороны, несмотря
на то что сам человек русский, хочет быть аккуратен, как
немец.
Победа не решалась никак; может быть, немецкая настойчивость и преодолела бы упрямство и закоснелость обломовцев, но
немец встретил затруднения
на своей собственной
стороне, и победе не суждено было решиться ни
на ту, ни
на другую
сторону. Дело в том, что сын Штольца баловал Обломова, то подсказывая ему уроки, то делая за него переводы.
— Подпишет, кум, подпишет, свой смертный приговор подпишет и не спросит что, только усмехнется, «Агафья Пшеницына» подмахнет в
сторону, криво и не узнает никогда, что подписала. Видишь ли: мы с тобой будем в
стороне: сестра будет иметь претензию
на коллежского секретаря Обломова, а я
на коллежской секретарше Пшеницыной. Пусть
немец горячится — законное дело! — говорил он, подняв трепещущие руки вверх. — Выпьем, кум!
В результате наших поспешных оправданий войны, или, точнее, наших самооправданий, получился один вывод: мы лучше
немцев, нравственная правота
на нашей
стороне, мы защищаемся и защищаем,
немцы же в нравственном отношении очень плохи, они — насильники, в них — дух антихристов.
Небольшое сельцо Колотовка, принадлежавшее некогда помещице, за лихой и бойкий нрав прозванной в околотке Стрыганихой (настоящее имя ее осталось неизвестным), а ныне состоящее за каким-то петербургским
немцем, лежит
на скате голого холма, сверху донизу рассеченного страшным оврагом, который, зияя как бездна, вьется, разрытый и размытый, по самой середине улицы и пуще реки, — через реку можно по крайней мере навести мост, — разделяет обе
стороны бедной деревушки.
На верхней половине шеи лежит поперечная белая полоса, которая, однако, под горлом не соединяется, и
немцы не совсем верно называют витютина «кольцовый голубь» (Ringtaube);
на плечном сгибе крыла также видно белое, несколько продолговатое пятно, которое вытягивается полосою, если распустить крыло; концы крайних длинных перьев в крыльях и хвосте — темного цвета;
на нижней внутренней
стороне хвостовых перьев лежит поперек опять белая полоса, состоящая из белых пятен
на каждом пере, которых
на другой, верхней
стороне совсем незаметно; ножки красные, как у русского голубя; нос бледно-красноватый или розовый; глаза ясные, не темные и не серые: какого-то неопределенного светло-пепельного цвета.
— Это ужасно! — воскликнул он. — Из целого Петербурга мне выпали
на долю только эти два дуралея, с которыми, если еще пробыть месяц, так и сам поглупеешь, как бревно. Нет! — повторил он и, тотчас позвав к себе лакея, строжайшим образом приказал ему студента совсем не пускать, а
немца решился больше не требовать. Тот, с своей
стороны, очень остался этим доволен и вовсе уж не являлся.
Посмотрите
на бледных, белокурых
немцев, отчего они мечтатели, отчего они держат голову
на сторону, часто плачут?
Никто не ценит чистоты выговора француза, говорящего по-французски,
немца, говорящего по-немецки, — «это ему не стоило никаких трудов, и это вовсе не редкость»; но если француз говорит сносно по-немецки или
немец по-французски, — это составляет предмет нашего удивления и дает такому человеку право
на некоторое уважение с нашей
стороны.
Юноша, с своей
стороны, очень этому обрадовался, потому что
немец, а главное дело, его кухня, несмотря
на привлекательную экономку, страшно ему надоели, и таким образом месяца через два он уже был в Германии.
— Самый лучший часовщик у нас
немец Керн почитается; у него
на окнах арап с часами
на голове во все
стороны глазами мигает. Но только к нему через Орлицкий мост надо в Волховскую ехать, а там в магазинах знакомые купцы из окон смотрят; я мимо их ни за что
на живейном не поеду.
— Как по падении благочестия в старом Риме Царьград вторым Римом стал, так по падении благочестия во святой Афонской горе второй Афон
на Иргизе явился, — говорил красноглаголивый Василий Борисыч. — Поистине царство иноков было… Жили они беспечально и во всем изобильно… Что земель от царей было им жаловано, что лугов, лесу, рыбных ловель и всякого другого угодья!.. Житье
немцам в той
стороне, а иргизским отцам и супротив
немцев было привольней…
— Теперь и y нас с
немцами война неизбежна, потому что Сербию не оставит в такое тяжелое время наш ангел Государь… Это говорил мне мой папа, когда заходил ко мне дня три тому назад. Папа говорил, что германский император Вильгельм непременно станет
на сторону своих союзников-австрийцев, — говорила, оживленно жестикулируя, хорошенькая брюнетка Аля Миродай.
Почему-то Герцен не приехал
на Бернский конгресс. Не приехал и В.Гюго. Но все-таки собралось немало эмигрантов. Из русских — Бакунин, Н.Утин, из
немцев — Фохт (брат физиолога), из французов — Кине и несколько революционеров-социалистов. Явился и Г.Н.Вырубов, стоявший как позитивист в
стороне от политических фракций и поборников русско-французского социализма.
— Это вот он сам и есть, который сам часто из трактиров
на карачках ползает, — говорил Пекторалис, указывая
на Сафроныча; но Сафронычу так же слепо везло, как упрямо не везло Пекторалису, — и судья, во-первых, не разделил взгляда Гуго
на самое слово «карачки» и не видал причины, почему бы и
немцу не поползти
на карачках; а во-вторых, рассматривая это слово по смыслу общей связи речи, в которой оно поставлено, судья нашел, что ползать
на карачках, после ста лет жизни, в устах Сафроныча есть выражение высшего благожелания примерного долгоденствия Пекторалису, — тогда как со
стороны сего последнего это же самое слово о ползанье Сафроныча из трактиров произносимо как укоризна, за которую Гуго и надлежит подвергнуть взысканию.
— Ничего, — говорит, — батюшка, неужели я тебя этим стесню: ты добрый человек, — приставь лесенку, мне от этого убытку не будет, и я с своей
стороны свою лесенку тебе примощу, и лазьте себе туда и сюда
на здоровье через мой забор, как через большую дорогу, доколе вас начальство с
немцем рассудит. Не позволит же оно ему этак озорничать, хотя он и
немец.
Но вот что могло несколько удивлять — это что никто не видал никаких проявлений этой воли. Клара Пекторалис жила себе как самая обыкновенная немка: варила мужу суп, жарила клопс и вязала ему чулки и ногавки, а в отсутствие мужа, который в то время имел много работы
на стороне, сидела с состоявшим при нем машинистом Офенбергом, глупейшим деревянным
немцем из Сарепты.
Они видели, как застрельщики-немцы утверждали пищали
на станках и железных вилах, как ратники плели из хворосту осадные плетни и заливали их смолою, как десятни (отряды), вооруженные луками, бердышами и рогатинами, описывали Тверь серпом со
стороны Москвы.
Немцы со своей
стороны не принимали меры к ограждению себя от набегов русских и платили им за ненависть ненавистью, не разрешая вопроса о том, что самовольно сидели
на земле ненавистных им хозяев. Они и в описываемую нами отдаленную эпоху мнили себя хозяевами везде, куда вползли правдою или неправдою и зацепились своими крючковатыми лапами.
— Вы, пожалуй, правы. Если между вами и этой особой был уговор насчет устройства моей судьбы, то с моей
стороны слишком наивно изображать из себя рыцаря. И я скажу —
на здоровье.
На то у вас и тятенькины миллионы, и денежка, которую вы сейчас выторговали у
немца за миткаль — тоже пригодится.
В общем вагоне первого класса «для курящих» по разным углам
на просторе разместились: старый еврей-банкир, со всех
сторон обложившийся дорогими и прихотливыми несессерами; двое молодых гвардейских офицеров из «новоиспеченных»; артельщик в высоких со скрипом с сборами сапогах, с туго набитой дорожной сумкой через плечо; худощавый
немец, беспрестанно кашляющий и успевший уже заплевать вокруг себя ковер
на протяжении квадратного аршина, и прехорошенькая блондинка, с большими слегка подведенными глазами и в громадной, с экипажное колесо, шляпе
на пепельных, тщательно подвитых волосах.
Немцы со своей
стороны принимали меры к ограждению себя от набегов русских и платили им за ненависть ненавистью, не разрешая вопроса о том, что самовольно сидели
на земле ненавистных им хозяев. Они и в описываемую нами отдаленную эпоху мнили себя хозяевами везде, куда вползли правдою или неправдою и зацепились своими крючковатыми лапами.
Старый жид насмешливо смотрит
на юного Марса,
немец угрюмо сплевывает в его
сторону; товарищ юнца слегка подтягивается, как парадер
на смотру; один только артельщик хладнокровно зевает, крестя свой широкий рот.
— La balance у est… [Верно…]
Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le proverbe, [по пословице,] — перекладывая янтарь
на другую
сторону рта, сказал Шиншин и подмигнул графу.
И когда я представлю дальше, что против меня
на другой
стороне сидит
немец и так же ощупывает свой живот и считает меня с моим ружьем форменным дураком, мне становится не только смешно, но и противно.
«Могли ли они (панслависты) ожидать, что история шагнет
на тысячу лет назад ради нескольких чахлых общин, которые
на каждой пяди обитаемой ими земли окружены со всех
сторон немцами» (стр. 117).